Рыцарь из Дома Драконов (СИ) - Страница 91

— Сэр Артур… — нерешительно начал принц. Айтверн не счел нужным оглядываться на него, и произнес, не поворачивая головы:

— А, это вы, ваше высочество… Тоже исполнены негодования? Станете перемывать кости строптивому вассалу?

— Нет… Не стану. — Гайвен подошел к своему подданному и встал рядом, задумчиво глядя на реку. — Артур… Можно ж на ты?

— Да пожалуйста.

— Артур, я в долгу перед тобой. Сегодня ты совершил подвиг.

Подвиг, выходит? Как же принц не понимает? Впрочем, откуда ему понимать. Ретвальд вряд ли когда-нибудь хорошо знал Гальса, для него он просто один из предателей, получивший наконец по заслугам. Бедный счастливый принц, как же ему повезло и продолжает везти. Сама беспечность.

— Подвиг, говоришь? — хмуро переспросил Артур. — Ну пусть будет подвиг. Всегда рад услужить. Обращайтесь еще.

Гайвен дернулся, как от пощечины. Надо же, какой ранимый мальчик.

— Если это для тебя — услуга, — с жаром, откуда тот только взялся, сказал Ретвальд, — то я обойдусь и без твоих услуг. Я не нуждаюсь в подачках. Лучше бы ты мне сразу сказал, и я бы сам вышел против графа Гальса!

— Вызов бросили мне, это первое, — жестко сказал Айтверн. — А если бы ты вышел биться — был бы уже труп. Это второе. Но ты этого, конечно же, не осознаешь. Весь в праведном гневе, смотреть смешно. Откуда ты вообще взялся такой на мою голову? С виду вроде — тихоня тихоней, так чего раскукарекался?

Глаза принца неожиданно сузились.

— Раскукарекался? Так, значит, ты изволишь это понимать? Хорошо, я раскукарекался. А вот ты сам можешь вообще разговаривать по-человечески? Или только шипеть, как змей?

Артур церемонно поклонился:

— Очевидно, нет. Таким разговорам, какие бы тебе понравились, я не обучен. Я не мэтр из Академии, прости. А потому избавлю тебя от своего шипения, а то вдруг ударишься в слезы. — Он двинулся к лестнице, будучи разозленным донельзя. Ретвальд всегда действовал Артуру на нервы, а на этот раз достал окончательно. Он бесил Айтверна уже одним своим видом. Вот же бестолочь, право слово! Сразу и не догадаешься, что наследник трона.

— Постой! — окликнул его Гайвен.

Ну чего ему еще надо?!

— Стою, — буркнул Артур и в самом деле остановился. Вдруг принц чего толкового скажет. Хотя верится с трудом.

— У Гальса был оруженосец, мне слуга сказал… Что ты с ним сделаешь?

— Со слугой? Отстегаю кнутом. За болтовню.

— А не отстегает ли герцог Тарвел потом кнутом тебя самого за самоуправство с его челядью? Но я спрашивал не о том. А об участи оруженосца.

— Ах, оруженосец… Ну что же. Повешу его на воротах. Понимаешь ли, Гайвен, это любимая угроза герцога Тарвела — повесить кого-нибудь на воротах. Он все время это кому-нибудь обещает. Обещает и обещает, обещает и обещает, сил больше нету слушать. А ворота как не видали на себе трупов, так и не видят. Вот я и выполню давнюю угрозу любезного хозяина за него самого. И облагодетельствую несчастные ворота мертвецом, раз уж подходящий кандидат подвернулся.

Пальцы принца легли на рукоятку шпаги.

— Я устал разбираться, шутишь ты или говоришь всерьез. Если с головы этого мальчика упадет хоть один волос — ты мне больше не вассал.

— Успокойся. Я все же шучу. Я не причиню вреда парню, тем более что как раз обещал приглядеть за ним. Графу Гальсу. А я слов на ветер не бросаю, так что пойду искать этого злополучного юношу. И приглядывать за ним. А ты успокой мою сестру, она места себе не находит.

Найти Блейра Джайлса оказалось делом не одной минуты. Как выяснилось, сразу после дуэли Тарвел приказал взять его под стражу, как пособника врага, и посадить под замок. Артур мысленно обругал себя за нерасторопность — возьмись он за поиски мальчика чуть позже, вдруг бы того уже прирезали? Или он сам кого-нибудь прирезал, тоже возможный исход. Хорошо еще, новоявленного пленника бросили не в темницу, не в многоярусные казематы, уходящие в самую глубину пронзившей земные недра скалы, на которой стоял Стеренхорд, а просто поместили в одну из гостевых комнат. Хорошо, потому что при одной мысли, что пришлось бы долго и нудно шарить по подземельям, выискивая разнесчастного оруженосца, Артуру немедленно делалось дурно.

Стражники у двери пропустили герцога Айтверна без малейших возражений, очевидно, Тарвел уже успел рассказать им, кто есть кто нынче в замке. Еще один, для разнообразия, приятный сюрприз — хоть кто-то не вздумал чинить тебе препон. За последнюю неделю Артур смертельно устал от попыток остановить его, задержать, не допустить, завернуть обратно или же попросту послать лесом.

Поговорив с охранниками, он вошел в комнату, куда заточили Джайлса, закрыл за собой противно заскрипевшую на давненько не смазывавшихся петлях дверь и огляделся. Обстановку можно было назвать уютной исключительно в насмешку. Проклятье, да комната, даром что находилась в замке одного из самых могущественных лордов Иберлена, больше походила на монашескую келью. Маленькая конура с закрытым ставнями окном, горящими на полке тремя свечами и узкой кроватью в углу. Никаких удобств, даже стульев и лавок не имеется. И, разумеется, голый, ничем не застеленный пол. Неудивительно, что пленника определили именно сюда — право слово, эдакие жилые покои мало чем отличаются от тюремных. За прошедшие два года Артур успел порядком подзабыть о стеренхордском аскетизме, пришлось вспомнить о нем вновь.

Блейр Джайлс сидел на жестком ложе, сложив руки на коленях и уронив голову. При виде гостя он резко вскинулся, отбросил руки и тут же сжал ими край кровати. Лицо гальсовского оруженосца все аж перекосилось от ненависти. Надо же! Какой темпераментный мальчик! Артур внезапно почувствовал к нему нечто вроде симпатии. Будучи сам неспокойного нрава, юный герцог Айтверн испытывал приязнь к людям порывистым и резким.