Рыцарь из Дома Драконов (СИ) - Страница 22

Не назвавший своего имени весельчак вывел их вдоль юго-восточной оконечности аббатства к самому началу Мельничной улицы, где стояла запряженная четырьмя вороными конями карета. Провожатый отворил дверцу и отступил в сторону, словно кавалер, пропускающий вперед дам:

— Прошу садиться, господа! Мы отправляемся!

Горевший напротив полночный фонарь осветил лицо незнакомца, наконец вырвав его из мрака. Правильные черты лица, глубоко запавшие, неожиданно серьезные зеленые глаза, коротко остриженные рыжие волосы, не доходящие до плеч. Посыльный был далеко не самого крепкого телосложения, среднего роста, узкий в плечах, да в придачу еще и не держал на виду оружия. Легкий противник, на первый взгляд… но вот только на первый. Потому что движения у него были уверенные и четкие. Человек с такой пластикой не может не быть хорошим бойцом.

Дождавшись, когда лорд Раймонд и его сопровождающие усядутся в экипаж, провожатый легко запрыгнул на место возницы и хлестнул коней по бокам. Карета тронулась.

Артур сел у окна, стараясь запомнить дорогу. Это оказалось не столь трудным даже сейчас, благо многие улицы были хорошо освещены. Путь, по которому они ехали, пролегал в направлении купеческих кварталов, раскинувшихся по другую сторону Янтарного Кольца. Всю дорогу их провожатый напевал себе под нос — одну расхожую песенку за другой, демонстрируя полное отсутствие музыкального слуха. Проезжая по улице Слез, он затянул старинную балладу про наивную крестьянку Анну, обесчещенную и брошенную жестокосердным сеньором. Баллада вышла очень длинной и печальной, а когда впереди показалось городское кладбище, непрошеный менестрель принялся завывать. Миновав памятник какому-то древнему полководцу, он вдруг оборвал балладу на самом драматичном месте и начал распевать про подвиги сэра Эвейна, каждый день убивавшего по пять великанов на завтрак и по десять злых волшебников на ужин. При этом возница еще постукивал временами левой ладонью о стенку кареты — словно бы в такт. Когда экипаж выехал на перекинутый над одним из притоков Нейры мост, свалившийся им на голову музыкант вдруг принялся поминать нерифмованным стихом сгинувших в пучине моряков, а чуть позже замурлыкал скабрезный мотивчик — лишь только на углу показался бордель. Вскоре Артуру уже хотелось выброситься в окно, лишь бы спастись от этого кошмара.

Наконец карета заехала в очередной, на сей раз особенно уж извилистый переулок и остановилась перед длинным двухэтажным домом, в паре окон которого горел слабый свет.

— Вот и приехали, милорды, — провожатый соскочил на землю и отворил дверцу кареты, после чего отвесил издевательский поклон. — Пройдемте вовнутрь, ужин стынет.

Раймонд Айтверн молча кивнул и последовал к дверям. Внутри у Артура все закипело. Да как отец может терпеть насмешки этого наглеца?! Почему он ничего не делает?! Насадить мерзавца на меч — и вся недолга. Секунду спустя юноша вспомнил, в каком непростом положении они все находятся, и сжал кулаки.

Они поднялись на крыльцо и, пройдя длинным темным коридором, оказались в просторной комнате с круглым столом посередине, за которым сидели, кутаясь в тенях, четверо людей. Очаг не горел, помещение озаряли лишь стоящие по всем углам тонкие восковые свечи, наполовину уже оплывшие. Оконные ставни были широко распахнуты, пропуская вовнутрь ночную прохладу. Так и оставшийся на тот момент непредставленным острослов, приведший их сюда, поклонился одному из сидевших за столом и быстро отступил в угол, растворившись во мраке.

— Сегодня очень и очень недурная погода, герцог Айтверн, — заметили из-за стола. — Она располагает к прогулкам. — Слегка хрипловатый голос принадлежал немолодому уже мужчине, неспешно выговаривающему слова с четким северным акцентом. И голос этот показался юноше странно знакомым.

Маршал Айтверн слегка усмехнулся, перед тем как пройти к столу и, не дожидаясь никаких разрешений, усесться в выдвинутое кресло:

— Ваш человек начал беседу ровно с тех же фраз. Должен признаться, подобные зачины выглядят до смерти однообразно и могут говорить лишь о недостатке воображения и пропущенных в отрочестве уроках риторики. Но вы же никогда и не претендовали на ораторское мастерство, не так ли, лорд Эрдер?

Эрдер! Артур, стоявший у отца за спиной, с трудом сдержался, дабы не вскрикнуть. Все глубины ада, Эрдер! Быть того не может! Неужели слухи, про которые говорила Ай, оказались правдой?! Но… что же тогда тут происходит?

Человек в черном плаще и черном с серебряным шитьем камзоле, сидевший прямо напротив лорда Раймонда, и в самом деле оказался Мартином Эрдером — герцогом Севера и одним из знатнейших и влиятельнейших вельмож королевства. Тем самым дворянином, о котором с опаской упоминала в начале этого бесконечного дня сестра Артура. Верным вассалом короля, человеком с безукоризненной репутацией. Про нынешнего герцога Шоненгемского рассказывали, что он в жизни своей не совершал дурного поступка, что он всегда говорит правду и держит слово, что он неизменно преданно служит престолу мечом, и что он, должно быть, безупречен во всех своих делах. Молва гласила, что если кому и можно верить в этом королевстве, так это владыке Севера. Не счесть сколько раз Артуру приводили в пример Мартина Эрдера, выставляли того образцом для подражания! Так что же, во имя крови господней, этот весь из себя безупречный и безукоризненный господин делает здесь?!

— Не думаю, что обсуждение моего ораторского мастерства будет сейчас уместным, — сухо заметил Эрдер, слегка подавшись вперед. — Рад вас приветствовать, Раймонд.